ДОБРОЕ УТРО, ВЬЕТНАМ. Серия № 12. «Вьетнам похож на СССР времен перестройки»
«Позади четыре месяца нашего пребывания во Вьетнаме. С первых дней нас не покидало дежавю, что вот это вот все мы уже где-то видели. Не знаю, удивлю ли я вас сейчас. В общем, Вьетнам очень похож на Россию, а вьетнамцы на русских», – колумнист «ПН» Ульяна Макаренко завершает свой сериал неожиданными выводами.
Первое, что замечаешь, оказавшись во Вьетнаме, – это «совок» времен перестройки. За лоском отелей класса люкс скрываются многочисленные детали, кажется, переехавшие в Юго-Восточную Азию прямиком из позднего советского прошлого. Самый очевидный пример – улицы повсюду украшены красными флагами и перетягами с изображениями Хошимина, и прямо под перетягами тетки в леопардовых лосинах продают туристам американские сигареты.
Еще здесь очень много архитектурных композиций, похожих на наших рабочих с колхозницами. Чуть ли не на каждом перекрестке можно встретить серое угловатое изваяние на тему труда. По странному стечению обстоятельств напротив этих памятников зачастую располагаются массажные салоны, где делают не только массаж.
В Нячанге, где мы проживаем, есть музей «Лотоса». В основе его экспозиции – достижения вьетнамского народа. Однако попасть на эту выставку невозможно, потому что работает она только по случаю приезда делегации лидеров партии.
Во Вьетнаме только одна правящая партия, вольготно сосущая соки народа, пока тот перебивается с риса на воду. Партийные шишки Нячанга катаются на недостижимых для простых смертных автомобилях марок Toyota и Audi, деловито разгоняя поток мотобайков спецсигналами. Если возле рыбного кафе тормозит такая «тойота», то весь персонал выстраивается в шеренгу, а хозяин бежит за самыми жирными лобстерами.
Любопытно, что местные миллионеры ведут себя гораздо скромнее. Например, этажом ниже нас в обычной двушке живет держатель двух огромных отелей и самого знаменитого в Нячанге ресторана – мистер Федя. Он больше 15 лет провел в Хабаровске, начинал с продажи джинсов, постепенно сколотил бригаду и состояние. Федя ездит на старом мопеде и покупает продукты в обычном магазине на углу.
Помимо членов партии и полицейских, очень хорошо живут учителя. В связи с тем, что бесплатное образование во Вьетнаме очень скверное, а поступать в вуз очень надо, тут принято брать дополнительные занятия с репетитором. Обычно это тот же учитель, который ничему не учит в свое рабочее время. Месяц занятий стоит $50.
Между тем средняя зарплата жителя Нячанга – $120. Этого едва хватает, чтобы дотянуть до следующей зарплаты, поэтому многие работают на двух-трех работах. В многодетных семьях даже дети при деле: одни продают воду на пляже, другие лепят из соленого теста сувенирные фигурки. Некоторые же вьетнамцы круглогодично предаются ленной полудреме в тени кокосовых пальм, живя на то, что Будда подкинет. Кстати, вьетнамское «авось» работает исправно и с голода тут умереть невозможно.
Вечером нячанговцы собираются в кафе, чтобы выпить дешевой самогонки и пообщаться. Помимо любви к спиртному и шумным застольям, наши народы объединяет еще и любовь к музыке. Вьетнамцы очень любят петь, у большинства из них отличный слух. Вьетнамский язык построен на интонационных нюансах, которые сложно различать без музыкального слуха. Поют здесь не только за столом, а везде, где на певца снизойдет подходящее настроение. Например, в нашем подъезде пару раз в неделю можно услышать «Миллион алых роз» от уборщика Вана. Здесь очень любят советскую эстраду 80-х, что усиливает дежавю.
Вьетнамцы, как и русские, никогда не будут улыбаться через силу. Они радуются иностранцу только по двум причинам – вы достали тугой кошелек или вы им действительно нравитесь.
Если не брать в расчет пальмы и апельсиновые деревья, природа Нячанга очень похожа на наши волжские пейзажи. Горы так же плавно очерчены дымкой лесов, много рек, а если смотреть на море ранним утром, то вдалеке можно увидеть белые парусники.