Уральские сказки. Серия № 8. Хабаров, «МакПик» и туфли из Челябинска

«Еще задолго до того, как россиян начали принуждать любить все отечественное, а центральное телевидение придумало и запустило в массы термин «импортозамещение», на Урале о нем знали досконально все. Местный бизнес, собственное производство и организованное преступное сообщество сдались под напором федеральных сетей, мировых брендов и москвичей всего несколько лет назад», – Кирилл вспоминает события минувших дней.

Я с этого начинал и на этой позиции стоять буду до конца: Урал – регион во многом «сепаратный» или, если угодно, самостийный. Тут еще в стародавние времена вертели дела, неведомые императорам, – то отделиться в республику пытались, то свои франки в оборот ввести. Так и со всем.

Все девяностые и большую часть нулевых Урал был по счастливому стечению обстоятельств исключен из глобализационного процесса. О существовании «медиамарктов» и «икей» тут знали только те, кто смотрит зарубежные новости или репортажи про Москву. Мировых брендов, считай, не было, зато местных – сотни. Пока белые столичные люди питались в «макдоналдсах», закупались техникой в «Мвидео», а машины покупали в «рольфах», уральцы ели в «МакПике», брали телевизоры в «нордах», а автомобили везли из Японии.

С начала девяностых и до начала десятых на Урале были выстроены не просто сети, а огромные местные империи банков, страховых компаний, магазинов бытовой техники, одежды, общепита, обуви, продовольствия…

Не то чтобы иностранного или иногороднего бизнеса не было. Нет, что-то работало, открывались какие-то маленькие офисы на окраине, но в основном пришлых не пускали. Бандиты или власти – другой вопрос. На Урале вообще никогда не было четких границ – где кончается организованно-преступное сообщество и начинается аппарат депутатского корпуса президиума администрации, знали немногие. Поэтому любому «ино»-бизнесу вход был воспрещен.

Туфли из Челябинска, трикотаж из Кыштыма, сантехника из Артей, мебель арамильская, кафельная плитка екатеринбургская – все местное. Продуктовая корзина? Никакой тебе «Пятерочки», иди в «Монетку»! Захотел перекусить фастфудом? Добро пожаловать в «МакПик» за «Екатеринбургером»! Это вам не белорусские креветки, это круче – реальное импортозамещение и практически стопроцентное самообеспечение всем нужным и ненужным.

При этом нельзя сказать, что крупному мировому и федеральному бизнесу мы были не нужны. Наоборот! 12 с лишним миллионов человек, проживающих на 10% территории России, – кусок слишком лакомый, чтобы от него не отхватить хотя бы кусочек. Кусок отхватили, но для этого многим пришлось сесть или даже лечь.

В 2004 году Александр Хабаров (неофициально – лидер «уралмашевской» группировки, официально – уважаемый общественный и политический деятель) провел сходку сторонников в самом центре Екатеринбурга. Картинка красивая – на фоне оперного театра свыше двух тысяч бритых затылков, внимающих и поддерживающих. Это не какая-то там Болотная – смотрелось гораздо эпичнее и страшнее. Еще краше, чем картинка, были слова Хабарова, смысл которых сводился к тому, что город у нас стабильный, делить Свердловскую область московским ворам и авторитетам мы не дадим.

Вскоре Хабарова закрыли в СИЗО, где позже и нашли повешенным. В город тут же хлынули «меги» и «икеи», «оби» с «ашанами», один за другим стали открываться «макдоналдсы». На место «Оникса» пришел «МедиаМаркт».

Исконно уральские банки один за другим начали менять хозяев на питерские финансовые группы, следом потянулись страховые компании. Уральские олигархи и авторитеты разной степени опальности попрятались по дубаям и прагам, а кто не разбежался – сел с перспективой закончить как Хабаров. Их активы отошли солидным мужчинам в дорогих костюмах и с московской пропиской.

Екатеринбург засверкал новыми вывесками с известными всему миру названиями. На Урал пришла глобализация.