Энтузиаст сверхмалой авиации
– Евгений Дмитриевич, как давно вы летаете?
– Я услышал о дельтаплане в 1978 году. Тогда я уже работал на ВАЗе, до этого думал связать свою жизнь с авиацией, но летчиком не стал. А тут оказалось, что работник соседнего цеха строит этот неведомый до тех пор летательный аппарат. Я быстро завязал с ним отношения, и с того момента все в моей жизни завертелось вокруг неба и полетов.
– Наверное, было немало спортивных успехов?
– Я считаю, что если чем-то занимаешься всерьез, то нужно стремиться к абсолютному мастерству. Поэтому в 86-м, когда дельтапланеристам начали выдавать звания мастеров спорта, я получил это звание в составе первой двадцатки Советского Союза. Мне на тот момент было уже 40 лет – возраст, казалось бы, не спортивный. Кроме того, очень сильно держала работа. Меня, как наладчика автоматических линий, неохотно отпускали на сборы и соревнования, которые длились по месяцу-двум. Поэтому пришлось решать две задачи: готовиться самому и подготавливать достойного сменщика. В результате я добился кое-каких спортивных успехов и даже был кандидатом в сборную СССР.
– А семья к небу не ревновала?
– Семья была поставлена перед фактом – на выходные никаких планов, кроме полетов. Но она меня поддержала, за что ей большое спасибо.
– Главней всего погода в доме...
– Это точно! А мы, вообще, сильно зависим от погоды. Правда, первое время я постоянно звонил в бюро прогнозов. Но скоро понял, что если продолжу спрашивать у них о погоде, то никогда не буду летать. То есть я плюнул на прогноз и выезжал на старты независимо от него.
– Когда вы увлеклись дельталетами?
– Я пересел на «моторы» в 91-м году и продолжил спортивную карьеру. К слову, только что вернулся с соревнований в Уфе. Сам, правда, не участвовал, ездил как наблюдатель, ну а заодно продлил действие пилотского удостоверения.
– Для каких целей поднимаются дельталеты с вашего аэродрома?
– Полеты носят прежде всего развлекательный характер. Здесь базируются люди со своими личными летательными аппаратами, которые просто приезжают на выходные полетать. Конечно, есть еще и помощь сельскому хозяйству, но эта тема до прошлого года вообще-то была запретной. 70% всех сельскохозяйственных химических веществ на полях России было сброшено малой авиацией. Но это было сделано незаконно, из-за трудностей с разрешениями. При этом большая авиация, например АН-2 («кукурузник» – авт.), имеет эффективность распыления 50%, тогда как у нас она достигает 100%, благодаря сверхмалой высоте. К счастью, с этого года разрешительные процедуры стали проще.
– Расскажите о своих планах.
– Есть мечта построить городок пилотов. Есть такие в Штатах и Канаде. Там прямо рядом с домом стоит самолетик, а улицы выполняют роль рулежек до взлетной полосы. Инфраструктура, которая у нас тут уже есть, позволяет создать нечто подобное.