Игорь Волошин: «Я дорос до таких вещей, в которых очень важен вопрос доверия»
Один из самых ярких представителей тольяттинской «золотой» молодежи – Игорь Волошин. В интервью «ПН» он рассказал о том, как к нему пришло чувство гордости за свою страну, кто повлиял на формирование его внутренней шкалы ценностей и почему, несмотря на разные взгляды с отцом, он продолжает развивать его проекты.
– Игорь, у тебя ведь изначально были все предпосылки для хорошего бизнес-старта: семейное дело, да еще и в банковской сфере. При этом ты довольно долго жил за границей, затем занимался брендинговым агентством, потом службой доставки. С чем связано такое дистанцирование от дела отца?
– Семейный бизнес – это когда в организации ключевые руководящие позиции занимают члены семьи. На мой взгляд, ни в ФиаБанке, ни в Эл банке этого не было и не будет. Это исключительно проекты Анатолия Парфирьевича. А мне хочется проверить себя на прочность вне уютного «семейного» бизнеса и создать что-то свое.
Еще надо учитывать, что я не банкир, не финансист и даже не предприниматель, в отличие от Анатолия Парфирьевича. Я маркетолог, бренд-стратег. И, хочу отметить, что я строго разделяю личную жизнь и бизнес. На работе у меня нет отца, а дома у меня нет председателя правления: дома это папа, на работе – Анатолий Парфирьевич.
– Расскажи об опыте, который ты приобрел, когда жил и учился в Англии.
– С точки зрения образования, я, скажем так, «пролетел»: то, на что рассчитывал, не получил. Получение Masters degree по брендингу предполагает в основном самостоятельное добывание знаний: я многое искал и читал сам. Зато год в Англии стал периодом пересмотра моего отношения к России – благодаря преподавателю Полу Минотту ко мне пришло понимание, что у России есть поразительное будущее, в отличие от той же Европы. Жизнь среднестатистического англичанина по большому счету предопределена, а россиянина – нет. В Англии мне говорили: «Игорь, ты не представляешь, как у вас в России все круто. Столько возможностей сейчас и богатейшая история». После таких слов испытываешь чувство настоящей гордости и желание жить и развиваться именно в России.
– А чем, по-твоему, можно гордиться в современной России?
– Много чем. Например, активными внешними действиями. Я не оцениваю их в категориях «хорошо» или «плохо». Мне нравится сам факт движения, это и есть жизнь. У России есть свое видение будущего и способность его формировать. Когда я смотрю на маленькие страны, которые, копируя мировых лидеров, пытаются лишь встроиться в их мироуклад, то горжусь тем, что наша страна пытается влиять на формирование этого мироуклада.
– Давай вернемся в то время, когда ты открыл брендинговое агентство.
– Создателем и идеологом студии Be!Five является Петр Щербанос. Я присоединился к его проекту, чтобы развивать студию и развиваться самому – занимался продажами и бренд-стратегиями. Петр был арт-директором, он графический гений. И вот эта синергия давала мощный эффект. У нас были большие клиенты, мы делали сильные работы для портфолио.
– Почему ты принял решение уйти из студии?
– В какой-то момент я заскучал в Тольятти и начал искать варианты дальнейшего роста в Москве. На время даже переехал туда, ходил на интервью, общался с разными людьми из профсферы, но потом понял, что в Москве можно работать, но не жить. Поговорил с отцом, узнал о его ближайших планах и решил прийти в Эл банк заниматься маркетингом классического банкинга. Там как раз собиралась новая команда – Захар Борсутский, Вячеслав Евгеньевич Волков. Планировалось развивать Эл банк как классический розничный банк. И я пришел для того, чтобы помочь этот проект реализовать.
– Расскажи о внутренних процессах, которые предшествовали твоему возвращению в семейный бизнес. Что-то поменялось? Система ценностей, взгляды, цели?
– Во время первого брака я пошел на полугодовой тренинг к известному в Тольятти психотерапевту Сергею Еманову. Это помогло мне изменить мои жизненные ориентиры, ценности и структурировать окружающий мир. Благодаря ему в том числе у меня сейчас есть прекрасная жена Анна и замечательная дочь Виринея. Ко мне пришло четкое понимание, что я хочу в жизни – счастливую семью и профессиональный рост.
Как я уже сказал, в Эл банке тогда работали люди, на которых мне хотелось ориентироваться, – Волков и Борсутский. Впоследствии они ушли в новые проекты. И это обстоятельство – одна из причин, почему я сейчас нахожусь вне банка.
Можно отдельно сказать по поводу того, чему я учился у отца. Он сильно повлиял на меня в детстве, и его воспитание иногда неожиданно проявляется до сих пор. Сейчас я учусь у него как у профессионала своего дела. Однако он использует управленческие методы и понятия, которые я не применяю. Например, как формируется идеальная команда, как делегировать полномочия, как организовывать и контролировать работу. В этом плане у меня, наверное, больше западный подход. Я рос совсем не в советских условиях и выстраиваю деловые отношения по-другому. У Анатолия Парфирьевича я учусь, к примеру, как надо строить свой личный бренд – у него это получается лучше всех в Тольятти. Тут, правда, есть свои минусы для бизнеса: и тогда в ФиаБанке, и сейчас в Эл банке личный бренд Волошина не позволяет ему дистанцироваться от этих проектов. Я считаю чрезмерно рискованным, когда от твоего настроения и состояния зависит бизнес-состояние компании, но это его бизнес, и ему решать, как его строить.
– Какие проекты в Эл банке входили в твою зону ответственности?
– Я занимался ретейлом. В частности, большой упор сделал на привлечение вкладов, автоматизацию формирования клиентского потока и разработки продуктов. Но не все задумки довел до конца.
– Почему? Были противники?
– Ну, не противники. Есть мощная корпоративная культура, с которой я, естественно, не согласовывался. К примеру, у меня единственного был кабинет, где бок о бок умещались одиннадцать человек. Яркие стены, маркеры, стена для творческих полетов и даже своя мини-библиотека с книгами на различные профессиональные темы. Все это никак не вписывалось в корпоративную банковскую культуру, где преобладает консерватизм. Но зато от нас шла позитивная энергия, которая помогала банку развиваться.
Мы занимались систематизацией разработки вкладов, пытались ввести свою систему, фактически «отжимали» зону ответственности. Когда-то те же вклады разрабатывал только сам Анатолий Парфирьевич. Он задавал идею, и ее превращали в продукт. Но никто не систематизировал их в продуктовую линейку, продукт просто добавляли в общий ряд. К тому же существовали технологические ограничения, сильно усложнявшие управление продуктовой линейкой.
– Несколько месяцев назад ты покинул Эл банк. Чем занят сегодня?
– Я покинул управление маркетинга, но все еще работаю в Эл банке советником председателя правления. Эта должность позволяет получать зарплату за решение насущных проблем вне операционной деятельности банка. К примеру, сейчас я занимаюсь антикризисным управлением непрофильным активом Эл банка – «Эл клубом». Площадку для общепита сдал «Богеме», налаживаю клиентский поток в банный клуб «Атлантида» и фитнес-клуб «Геркулес». Как только процессы будут налажены, я перейду к следующему проекту. Какому именно – еще не знаю точно.
– Вот ты говоришь, что вы с отцом очень разные. Но ты продолжаешь работать рядом с ним, реализовывать его проекты.
– У Анатолия Парфирьевича есть мощный ресурс – деньги. С подобным ресурсом личное профессиональное развитие происходит быстрее. Тебе дают под проект средства, и ты сразу начинаешь действовать, делая верные шаги и совершая ошибки. Необходимо накопить критическую массу ошибок, чтобы поднять свое качество мышления на новый уровень. Плюс у меня есть понимание, что я дорос до более ответственных вещей, в которых очень важен вопрос доверия к моим самостоятельным действиям.
– Вернемся к непрофильным активам. Несколько лет назад твое имя попало на страницы федеральных СМИ. Тогда ты стал скупать активы банкротившейся компании «Восток-Лада». Зачем?
– Я не тот человек, который может давать эту информацию. Это была внутренняя история. Это часть отцовского проекта, где я играл далеко не первую роль.
– В твоих ответах прозвучали имена людей, которые выступили учителями в твоей жизни. А какие у тебя еще были учителя и что они сделали для тебя?
– Вячеслав Евгеньевич Волков – методолог, схемотехник. Игорь Александрович Мещеряков – друг отца, а теперь и мой хороший друг. Был Зинченко и есть Андрейченко, методологи из академии. И, конечно, моя жена Аня. Она умеет искренне радоваться простым вещам. Например, закату. Это очень ценно, это позволяет все время быть на позитиве. Условно говоря, что бы ни происходило в мире, закат все равно будет, причем в положенное время. И если он сегодня не самый красивый, завтра непременно будет лучше. Нужно радоваться таким вещам, сохранять в себе искреннего ребенка.