Людмила Сенилова, бизнес-адвокат

 

Адвокат и помощник уполномоченного по защите прав предпринимателей Самарской области Людмила Сенилова в большом интервью «ПН» рассказывает о том, почему местные предприниматели, несмотря на давление госаппарата, предпочитают находиться в тени, называет основные проблемы, мешающие развиваться бизнесу в области, и объясняет, что именно сдерживает инвесторов, которые могли бы вложиться в наш регион.

 

– Людмила, вы известны как один из лучших юристов по защите прав предпринимателей. Когда занялись этим направлением?

– Началось все с ЗАО «Нива» и всем известного земельного дела. Против нас шла серьезная работа: организовывались пикеты, публиковались разные информационные вбросы. Потом стали возбуждаться уголовные дела, инициаторами которых были физлица, считавшие себя обиженными. Впрочем, на тот момент подобные процессы шли по всей стране.

 

Как раз тогда в Москве при «Деловой России» организовали Центр общественных процедур «Бизнес против коррупции». Довольно быстро эта структура объединила в своих рядах профессионалов – общественных деятелей, юристов, адвокатов, представителей госорганов.

 

По итогам публичного рассмотрения обращения оформлялось юридическое заключение, которое резюмировало позицию Центра. По нашему делу заключение содержало ввод о наличии коррупциогенных признаков в действиях конкретных ведомств. И все давление быстро сошло на нет. Тогда я поняла одну вещь: если существует конфликт, ты должен точно знать, что ты в нем прав. И тогда можешь идти на любую площадку и доказывать свою правоту, выводя ситуацию в публичную плоскость.

Пять лет я была помощником члена Общественной палаты РФ Георгия Федорова и как эксперт по делам предпринимателей изучала дела, писала заключения, встречалась с заявителями. С 2014 года являюсь помощником Уполномоченного по защите прав предпринимателей по Самарской области Евгения Борисова по вопросам кадастрового учета и земельным правоотношениям, в связи с чем участвую в вопросах по защите прав предпринимателей города.

 

– А как вообще выстраивается ваша практика по защите предпринимателей? К вам обращаются лично?

– Я помогаю своим участием в общественных институтах. Обычно это выглядит так: я изучаю  материалы дела по конкретному обращению и готовлю юридическое заключение, которое становится основой для объективной оценки ситуации.

 

Меня не устраивает позиция власти, которая говорит: если вам что-то не нравится – судитесь. Это неправильно, ведь существует законодательство, определяющее обязанности должностных лиц, которые сидят в своих креслах и должны поддерживать предпринимателей до того, как дело дойдет до суда. Однако часто суды выносят совершенно парадоксальные решения, более того, много судебных решений не исполняется. Суд, несомненно, эффективное средство при нарушении прав, но не единственное.

 

У нас в Тольятти есть грустная история, о которой знают и уполномоченный по защите прав предпринимателей,  и все правоохранительные органы. Речь идет о предпринимателе Сергее Чинареве. У него было уникальное предприятие «Технология С». Компания занималась изготовлением оборудования для сельскохозяйственных комплексов, оно стоило в десять раз дешевле импортных аналогов. Обманным путем его фирмой завладел бывший директор. Чинарева вывозили в лес, заставляли подписывать документы. Сегодня им проиграны все суды, в которых налоговый орган встал на сторону нового учредителя. Человека загоняют в угол. Три года уголовное дело по его заявлению не возбуждается.

 

– Часто те, кто занимается бизнесом, говорят: «Не надо нам помогать, лучше не мешайте». Вы с этим согласны?

– Это на самом деле так. Когда вводится новая инициатива, она, с одной стороны, что-то дает, а с другой – забирает. Такого, как, например, в Дубае, где налоговая ставка по всем налогам 0% и для бизнеса широкая дорога, у нас нет.

Вот недавно были внесены изменения в правила пожарной безопасности. Объясните, зачем издавать закон, когда неизвестно, как он будет исполняться? Что власти хотят этим сказать? Если что-то случится, то потом под новый пункт просто переложат вину на того, чью личность установить не удалось?

Или взять последний пленум Верховного суда, на котором решили законодательно утвердить инициативу, что только юрист может быть представителем в суде. Это преподносится как забота о физлицах. Однако, предположим, человек живет в деревне, где нет юриста. Он что, должен специалиста искать, платить ему деньги? А если человек образованный, почему он не может сам себя защитить, когда его права нарушены? Почему мы хотим людей в этом ограничить? Такими благими намерениями вымощены многие наши дороги.

 

– Вопрос, связанный с проблемой ухода предпринимателей в тень. Есть ли вероятность, что когда-нибудь начнется выход бизнеса на светлую сторону?

– Не так давно было совещание при министре РФ  «по делам Открытого правительства»  Михаиле Абызове, где поднималась эта тема. Был озвучено предложение: если вы знаете, что кто-то находится в «сером» поле, заявите на них в правоохранительные органы, и все будет хорошо. Плюс уберете конкурентов с рынка. Ну и что конструктивного в этом заявлении!?

 

Теневым бизнесом занимаются не только русские, но и люди в других странах. Если человек видит, что невозможно работать в легальном поле, то будет искать другие варианты. Я говорю, в частности, о сегменте, с которым нам приходится иметь дело каждый день. Парикмахеры, массажисты – все, кто оказывает различные услуги, информация о которых распространяется через сарафанное радио и соцсети. Они хорошо выполняют свою работу, и люди готовы им платить. При этом предприниматели понимают, что если выйдут из тени, то имеющийся доход не обеспечит им даже прожиточного минимума.

 

Для того чтобы вывести бизнес «в белую», надо создавать на законодательном уровне  условия и транслировать их на всю страну. Осенью я побывала в Италии на животноводческой выставке. И мне рассказали о программе агротуризма. Например, у государства на балансе числится полуразрушенная усадьба, которую продают потенциальному инвестору за €1. Инвестор восстанавливает усадьбу, открывает в ней свой бизнес (гостиница, ресторан, агроферма), а государство компенсирует ему 85% от затрат, которые он произвел. Получается, у человека появляется бизнес за 15% от стоимости вложений. А у нас, чтобы получить кредит, нужны титанические усилия.

 

– Людмила, что вы думаете об инвестиционном климате в Тольятти. Насколько те ожидания, которые мы возлагаем на новые экономические программы, помогают нам в создании привлекательности региона?

– Честно говоря, не владею всей информацией. Но, судя по тому, что публикуется в прессе, мы обогнали многие моногорода в плане развития новых программ. Однако надо учитывать, что Тольятти по своим размерам несопоставим с другими моногородами. Хорошо, что приходят резиденты. Однако, на мой субъективный взгляд, город по-прежнему нельзя назвать инвестиционно привлекательным. Ведь есть факт: Самарская область выпадает из того процесса, который происходит в других регионах, и занимает лишь 65 место в рейтинге инвестиционно привлекательных регионов страны.

 

– И что же отталкивает от нас инвесторов?

– Остановлюсь на основных проблемах: это завышенная кадастровая стоимость земли и завышенная стоимость подключения объектов капстроительства, завышенный налог на ОКСы, включенные в перечень объектов, чья кадастровая стоимость является основой для налогооблагаемой базы. Об этом знают все чиновники. Но ничего не происходит, потому что есть позиция министерства финансов Самарской области, которому нужно выполнять план по собираемости налогов.

Показателен пример с налогом на движимое имущество в области. Льготная ставка в 0%, которая существовала с 2013 по 2017 год, отменена. Сейчас ставка 1,1,% в 2019 она вырастет до 2,2%. В результате предпринимателям абсолютно невыгодно приобретать новое оборудование, новую технику, потому что эти покупки существенно увеличат налоговую базу.

 

С одной стороны, понятно, что налоги надо собирать. Но с другой – предприниматели Самарской области становятся неконкурентоспособными в сравнении с бизнесменами из других регионов, где власти заблаговременно об этом позаботились и издали нормативные акты, продлевающие налоговую льготу до 2020 года, либо сделали ставку минимальной.

 

– Соответственно, если ничего не менять, то инвестиционный климат станет еще хуже?

– Скорее всего, да. И я обозначила лишь некоторые вопросы. Все это вместе не способствует тому, чтобы к нам активно приходили инвесторы. ТОР – хорошая идея. Однако такой статус получает все большее количество территорий. Один столичный чиновник в приватном разговоре сообщил, что правительство поставило себе планку образовать 600 подобных зон. И тут возникает вопрос: а не получится ли так, что каждый второй населенный пункт в России будет иметь статус ТОР? Может быть, лучше каким-то образом снизить ставки, чтобы всем было выгодно заниматься предпринимательской деятельностью?