Владимир Иващенко хочет работать на себя

04.07.2011 / 15:46
В основе бизнеса господина Иващенко лежит стремление к независимости: «Мне невероятно хотелось работать не на дядю, а на себя», – отметил он. Возможно, именно это и стало главной движущей силой, благодаря которой «Атриум» пережил оба кризиса. Этот сектор рынка всегда отличался высокой конкурентной активностью, поэтому «Атриуму» приходилось искать свои подходы, чтобы как-то отстроиться от других компаний. «Мы всегда подталкиваем заказчика к выражению своей индивидуальности при заказе и стараемся все его желания перенести в реальность», – раскрыл один из таких подходов Владимир Иващенко.

До декабря 1997 года Владимир и Елена Иващенко трудились в типографии в Академии бизнеса и банковского дела, а затем «ушли в никуда»: «Нам с женой так сильно хотелось независимости, что ушли мы, особо не задумываясь о будущем. Как-то чувствовали, что все у нас получится. По выбору сферы деятельности все было предельно ясно – мы решили продолжить заниматься тем, что хорошо знали – дизайном и полиграфией. Начинали мы фактически «с ничего»: у нас практически не было денег, но удалось частично приобрести оборудование. Кстати, название компании «Атриум» означает – не дословно, но по сути – «что-то маленькое, свое, но без «крыши». В то время это было очень актуально».

А через год случился кризис. За оборудование чета Иващенко успела расплатиться только частично (все, конечно же, было закуплено в долларах). И бывали дни, когда перед ними стоял реальный выбор – «или мы купим хлеб, или направим очередную копеечку в бизнес». Несмотря на сложности, «Атриум» сразу занял высокую ценовую нишу. Тренд же всегда был один – не «присосаться» к крупному поставщику, который сегодня есть, а завтра нет, а очень широко диверсифицировать свои услуги и клиентов.

«Компания развивалась планомерно, поэтапно, не было рывков. Спасибо Анатолию Волошину – он поверил в нас, и первый кредит был выдан под его личные гарантии. Потом я уже много раз брал кредиты, благодаря которым и развивалась компания», – вспоминает господин Иващенко. Несмотря на то, что оборудование в «Атриуме» всегда отвечало самым новаторским запросам, Владимир Иващенко считает, что это далеко не главное:

«Практически всегда оборудование мы покупали первые, и на следующий день оно появлялось у наших конкурентов. Но оборудование – это всего-лишь вопрос денег. Сегодня я купил, а завтра еще кто-нибудь купит подобное, и по оснащению у нас получатся две компании с одинаковым оборудованием. Суть не в оснащении предприятия. Конечно, это важно, но не первостепенно для нас. Конкурировать надо не на техническом оснащении, а на отношении к заказчику. То есть это вопрос из сферы сервиса». Одним из невидимых достижений «Атриума» является его особый внутренний микроклимат – это то, чем по-настоящему гордится Владимир Иващенко.

«Создав хороший внутренний микроклимат, мы тем самым создали условия для очень интенсивной работы дизайнеров и послепечатников, – делился с «ПН» директор «Атриума». – Иногда, увидев работы своих специалистов, я спрашиваю: «А это кто сделал?» «А это мы сделали», – отвечают мои ребята. И я в такие моменты чувствую за них настоящую гордость! Они используют совершенно революционные подходы и удивляют меня каждый день: применяют сочетание несочетаемых материалов, традиционно используют нетрадиционные технологии, реализуют порой совершенно сумасшедшие идеи!

Есть еще один интересный момент – у нас здесь все равны: главный бухгалтер, мой заместитель (супруга), дизайнеры, наладчики, механики, печатники – абсолютно все независимы. Мы все собрались здесь ради дела и все делаем для удовольствия заказчика». У «Атриума» даже во время кризиса всегда были заказы. По мнению господина Иващенко, помогло выжить то, что у компании были очень разные клиенты. И это несмотря на то, что услуга, которую предлагает эта компания, далеко не первой необходимости.

«Сегодня мы продолжаем держать курс на диверсификацию – на максимум предоставления разных услуг, – говорит Владимир. – Я заметил, что раньше, когда к нам обращался заказчик, мы говорили: «Вот это мы можем сделать, а вот это нет». И нередко ответ был «нет». Сейчас мы делаем почти все, и наш ответ все чаще – «да».