Легенды Тольятти 02: ставропольское купечество

Попытка решить вопрос радикально («перевести из Казанской губернии до 50 селений купцов») успеха также не имела, и в начале 1740 года в Ставрополе не было еще ни одного представителя торгового сословия. 

Тогда для будущего ставропольского купечества Сенат распространил особые привилегии, создал «особую экономическую зону»: ввел право на беспошлинную торговлю. В результате в 1744 году здесь проживало уже 127 купцов.

Дом хлеботорговца Дудкина

После переселения в 1840 году в Ставрополь первых купеческих семей при местной крепости возникла Миллионная (или Купеческая) слобода. Купцы, приехавшие на новые земли, не были зажиточными: им не помогла даже сдача в начале 1746 года питейной торговли на 3 года (по 495 рублей за год).

Это место в XVIII веке еще не было «раскрученным»: потребовалось несколько десятков лет, чтобы россияне о Ставрополе не только узнали, но и захотели посетить этот город. Не последнюю роль здесь сыграли уникальные природные условия и целебный лесной воздух: в XIX веке Ставрополь приобрел известность как дачная местность, куда в летнее время стекались до 4 тыс. человек исключительно для дачной жизни. Вот тогда и пошла торговля. «Памятная книга» сообщает, что в период с 1863 по 1864 год в Ставрополе проживало уже 707 купцов. Впрочем, поскольку это было сословие, то к числу купцов относили и членов их семей.

В городе открылось множество магазинов и лавок: С. Третьяков торговал тканями, А. Пискунов – готовым платьем, С. Головкин – лесным товаром, В. Сидоров – мясом и колбасой, И. Черкасов – живой рыбой. Железный и скобяной товар можно было купить у Н. Поплавского, а кожевенный – у Д. Баныкина.

Чай, сахар и промышленные товары (фарфоровую посуду, ткани, меха, канцтовары) покупали у купца Николая Александровича Климушина. Он имел 58 торговых заведений: 2 магазина в Ставрополе, 1 в Мелекессе, остальные – в крупных волостных селах. На него работали 16 приказчиков, объем ежегодного оборота его дела составлял 420 тыс. рублей с прибылью 21 тыс. рублей (так было заявлено в налоговом присутствии). Он имел в Ставрополе 8 домов и был одним из городских богачей: его состояние превышало миллион рублей. 18 июля 1890 года купец Николай Климушин был избран мировым судьей 15 участка Ставропольского уезда.

Многие ставропольские купцы нажили капитал на торговле зерном. Скупая хлеб по одной цене, они хранили его всю зиму, а весной вывозили в Рыбинск и в Москву. Наиболее успешным в хлебном деле выдался 1900 год, когда из города был вывезен 1 миллион пудов зерна. Богатейшим хлеботорговцем был Иван Александрович Дудкин: он основал семейный торговый дом «Дудкин И. А. с сыновьями». Его семья владела несколькими домами и амбарами. Владимир Николаевич Климушин, наследник Николая Александровича, тоже владел пятью амбарами вместимостью в 290 тыс. пудов.

Жизнь заставляла заниматься предпринимательством и женщин. Только в Ставрополе 22 лавки принадлежали деловым дамам: постоялые дворы, мануфактуры и бакалейные лавки. Так, М. Борисова содержала чайную и меблированные комнаты, Е. Осипова вела хлебную торговлю, А. Нестерова владела гостиницей.

Был в Ставрополе и частный клуб «Курортный зал», построенный в 1898 году купцом Борисовым и находившийся в центре города. В «Курзале» арендовали помещения городское общественное собрание, купеческий клуб, библиотека, ресторан и яхт-клуб. Владелец клуба купец Борисов сделал посещение «Курзала» платным: входной билет на сезон стоил 3 рубля.

Из записей «Книги перечислений Ставропольского уездного казначейства» за 1907 год видно, что наибольшим размахом дела отличался Николай Климушин. Сумма его перечислений в банки Лодзи, Санкт-Петербурга, Самары, Москвы только за год перевалила за 1 млн рублей. Текущие счета в сотни тысяч рублей в этом казначействе имели также купцы Субботин, Парфенов, Дудкин, Лопатин и Черкасов.

Контролировало деятельность торговцев и предпринимателей уездное раскладочное присутствие по промысловому налогу. В состав этого органа входили купцы, понимавшие толк в торговле. Они могли утвердить на заседании уездного присутствия пониженный или повышенный размер налога на прибыль. Например, по их решению содержатели мельниц могли иметь доход в 3-4% с оборота, а в Мелекессе его определили в два раза больше. Что касается размера налогов с прибыли, то он зависел от размаха предприятия и составлял от 1 до 5%.

По данным Самарской казенной палаты, в 1912 году самым выгодным делом было содержание аптек – продажа лекарств давала 20-25% прибыли. Менее доходны были рестораны и трактиры – их прибыль колебалась от 10 до 15% с оборота. Такой же была прибыль у торговцев часами и драгоценными камнями. Продажа бакалеи и мануфактуры позволяла иметь 5% прибыли, а торговля керосином и железными изделиями давала 3%.

Многие купцы в начале XX века вкладывали деньги в приобретение земли. В список землевладельцев Ставропольского уезда за 1910 год внесено 80 купцов и мещан. Больше всего земли (13 тыс. десятин) имели купцы Марковы.

Конечно, не все ставропольские предприниматели были так удачливы: в 1854 году у купца Носова было конфисковано пять питейных заведений за долги.

Надо сказать, что ставропольские купцы довольно щедро жертвовали на благотворительность. Например, купец И. Парфенов был почетным смотрителем ставропольской ремесленной школы. Эта должность не только повышала авторитет человека в обществе, но и обязывала оказывать материальную помощь. В 1912 году Парфенов пожертвовал 1 тысячу рублей для приобретения двигателей столярного и токарного станков.

Миллионер Николай Климушин много лет подряд входил в состав Совета попечителей женской гимназии. Его сын Владимир на свои средства в 1910 году построил кумысолечебницу «Лесное». В то время строительство двухэтажного корпуса требовало немалых средств.

Вдова купца М. Киселева пожертвовала капитал в 5 тыс. рублей на строительство приюта для слепых, тогда как городской бюджет предусматривал средства в 1 тыс. рублей для помощи бедным, не находящимся в приютах.

Около 20 лет купец С. Киселев был попечителем ставропольской Успенской церкви, оказывая ей материальную помощь. Кстати, Киселев в 1889 году трижды избирался городским головой. Образование его было довольно приличным для провинциального города: в 50-е годы XIX века он окончил Ставропольское уездное училище, которое давало высшее начальное образование. До избрания на пост городского головы Киселев 10 лет был помощником директора единственного в городе банка, затем купеческим старостой. Одновременно с этим постом он избирался в состав городской управы.

Ставропольская купеческая семья

Благотворительностью в Ставрополе занимались многие. Так, значительные пожертвования делали купцы Марковы: «Торговый дом Марковых» на свои средства соорудил для города 3 артезианских колодца, а также построил здание богадельни на 60 человек и положил капитал в 15 тыс. рублей для содержания ее на проценты. Перед смертью Федор Марков пожертвовал Мелекессу каменный дом и 100 тыс. рублей для приюта, еще 285 тыс. рублей выделил на постройку учебных заведений. Себе же оставил 10 тыс. рублей (на похороны, памятник и поминовение).
В 1894 году по прошению городского головы Киселева решено было устроить бесплатную народную читальню. Заведующий библиотекой объявил подписку, по которой в пользу заведения собрали 254 рубля. Городская дума на нужды библиотеки вносила ежегодную смету в 25 рублей.

7 января 1905 года на Рождество в городе были организованы благотворительные елки – отдельно для мальчиков и девочек. По инициативе купца Владимира Климушина была организована елка для бедных: на сумму в 200 рублей были приобретены 150 подарков – валенки, ткань на костюмы и шапки.

Несмотря на то, что пост городского головы мог занимать также и дворянин, в Ставрополе эта должность всегда оставалась за купцами. Купцы были и в городской думе, и в управе и, надо сказать, управляли городом и своими капиталами крайне талантливо. Особенно эффективно работала Ставропольская дума. При необходимости проведения городских работ объявлялся конкурс подрядов и выбирался добросовестный и недорогой исполнитель. При сдаче торговых площадей предпочтение отдавалось солидному предпринимателю с капитальным строением, а не временной палаткой. Даже продажа пней от сгоревшего городского леса шла в виде торгов.