Александр Акопов:«Умные владельцы не привязывают к себе гири»

Директор «ПН» Саймаков – большой поклонник сериалов и один из первых подписчиков «Амедиатеки» – встретился с господином Акоповым в Москве. «Нет, это был не ва-банк», «да, это мои пираньи», «срок твоей жизни – тридцать секунд» – это все цитаты из эксклюзивного интервью, которое начинается сразу за этим превью.

– Александр Завенович, даже поверхностно изучив вашу биографию, я понял, что к успеху вы шли быстро и бодро – КВН, «Видео Интернешнл», продюсер на канале «Россия». И вдруг в начале нулевых фактически идете ва-банк, создавая компанию «Амедиа», чтобы заняться еще не существующим бизнесом. На мой взгляд, это очень смело – уйти из стабильной ВГТРК, пусть тогда там и не было тех бюджетов, которыми сегодня оперирует господин Добродеев. Насколько я знаю, вы брали многомиллионный кредит и даже закладывали все свое имущество. Почему? Зачем?

– Нет, Андрей, с моей стороны это все-таки был не ва-банк. На тот момент я уже хорошо понимал потребность в том продукте, который компания собиралась производить, и представлял, как его делать. А тот факт, что никто этим еще не занимался, для меня был непринципиальным. Конечно, я рисковал, но в то время мне не казалось, что я рискую всем. Я считал, что делаю правильный выбор. Как вы понимаете, так оно и вышло.

– Кстати, если синхронизировать временные графики, то как раз на момент вашего запуска с «Амедиа» случилась революция в американской телеиндустрии – выстрелил «Клан Сопрано», началось экстенсивное развитие кабельных сетей, HBO подписал несколько крупных рекламных контрактов. Это совпадение или вы были хорошо информированы?

– Смотрите, в этом бизнесе деньги так или иначе были, сам бизнес всегда существовал. Точка отсчета вовсе не «Сопрано». В начале «нулевых» в США отменили закон, который запрещал каналам плодить продакшны. Началось большое движение в этом направлении, которое привело к тому, что рынок производственных компаний расцвел, соответственно появилось много интересных, неординарных продуктов.

К слову, сейчас маятник качнулся в другую сторону. Американские каналы начали увлекаться скупкой производителей и введением их в свою структуру. Тут важно, каким образом выстраивается бизнес-модель продакшна. Он может находиться рядом с каналом, иметь одних и тех же собственников, но, главное, продакшн – это компания, которая работает на весь рынок. Она не может быть привязана только к одному каналу. Если это случается, тут же образуется халява в обе стороны, но проблемы возникают, прежде всего, у каналов. Продакшн начинает размышлять так: «Ребята – родные. Всегда купят то, что мы сделаем, вне зависимости от качества продукции». Стимул вертеться исчезает потихоньку. Умные владельцы не привязывают к себе слишком большие гири. Они говорят: «Да, это мои пираньи, но они должны питаться со всего рынка».

– Слушайте, ну это красиво – вы и ответа ушли, и продемонстрировали глубокое знание вопроса. Двигаемся дальше. В портфеле «Амедиа» много реализованных проектов. Какие из них, на ваш взгляд, пережили время и актуальны по сей день?

– Тут есть объективный критерий – пережили время те проекты, которые продолжают продаваться и демонстрироваться. Их на самом деле много – «Моя прекрасная няня», «Не родись красивой», «Бедная Настя» – они все в ротации. Сколько это выдержит, я, честно говоря, не знаю.

– А текущие продукты какого канала лично вам нравятся?

– Очень важная вещь в искусстве – масштаб художественного произведения. В плане масштаба и аудитории «Первый канал» по-прежнему безусловный лидер. Очень хорошо работает СТС. А вот продукты ТНТ мне не слишком близки.

– Почему? У них вроде бы очень неплохие ситкомы.

– Ситкомы сами по себе ничего, но там местами юмор ниже пояса, герои изъясняются с помощью инвективной лексики, я это все не люблю. У нас в КВН считалось, что любая шутка ниже пояса – значит, у тебя мозгов нет, чтобы нормально шутить. Поэтому я скептически отношусь к тому, что делает ComedyClub. Хотя, конечно, они ребята талантливые и бизнес хорошо построили.

– Почти все проекты «Амедиа» – мелодрамы. Легкий жанр, упрощенные характеры. Между тем на Западе все чаще главные награды и внимание публики собирают проекты со сложными героями и неоднозначной моралью. Отчего вы не занимаетесь такими сериалами? Тоже не любите или у российских зрителей в принципе другие предпочтения?

– Мы совершенно не сторонимся сложных жанров и героев. Сейчас у нас на «России» выходит «Екатерина Великая», очень непростая вещь. Если применять сегодняшние критерии того, что хорошо и что плохо, то там сплошные уголовники. Никто никого не щадит, и все очень жестко. Та эпоха жила так. Я понимаю, что вы говорите о современных персонажах типа учителя, который заболел раком и решил делать наркотики. Думаю, что это не для всех. Даже американский зритель все-таки достаточно консервативное существо. Большинство любит истории про хороших людей, которые хорошо заканчиваются. Ведь зрители ставят себя на место героев. Согласитесь, довольно сложно поставить себя на место учителя, который заболел раком и начал варить амфетамины. Это вызывает отторжение у существенной части аудитории.

Безусловно, есть другая часть аудитории, которая готова воспринимать себя неидеальной, но сказать, что к этому готовы все, нельзя. Подобный подход к персонажам и историям исповедует в первую очередь HBO. Истоки здесь нужно искать в кино 40-50-х годов, когда появился такой жанр, как нуар. Он впервые и вывел отрицательных персонажей на первый план. При этом нуар так и не смог победить мюзиклы или обычные истории борьбы хорошего с плохим, он был сам побежден.

– Вы знаете, мне доводилось общаться с некоторым количеством сценаристов, и всем им я задавал один и тот же вопрос: почему в России снимается так много всевозможных исторических реконструкций, героических рассказов о буднях сотрудников спецслужб и мелодрам, но совсем нет историй, скажем так, на злобу дня. Коррупция, махинации коммунальных миллиардеров, межэтнические конфликты. Где все это? Сценаристы в ответ тыкают пальцами в продюсеров. Мол, те снимают только «верняк», то есть продукт, рассчитанный на главную аудиторию телевизора – домохозяек в возрасте 40+. Прокомментируете?

– Как я уже и говорил, аудитория традиционного кино заметно шире, чем аудитория нуара. При этом аудитория большинства каналов мира действительно сдвинута в сторону женщин. Объяснение этому простое – у женщин больше свободного времени, чтобы смотреть телевизор.

Что касается «верняка». «Верняк» – это то, что очень хорошо написано. У российских сценаристов есть проблемы со структурированием даже элементарных историй, с пониманием персонажей во всей их глубине, выстраиванием системы отношений героев. Проблема в банальном ремесле телевизионной драматургии. А представьте себе, сколько трудностей возникает, когда авторы пытаются делать что-то сложное.

В общем, мне даже смешно слышать жалобы на то, что продюсеры мешают что-то написать. Я ни разу не встречался с ситуацией, когда хорошо написанная вещь имела бы серьезные препятствия к продвижению в эфир. Наоборот, если мы в «Амедиа» находим какую-то вещь, которая, как нам кажется, не очень подходит под аудиторию эфира, но она здорово написана, мы схватимся за нее, пусть пока и не знаем, что с ней делать.

Жаловаться на неуспех удобно, но глупо. Знаете, когда ты приходишь в команду КВН, тебе говорят, что срок твоей жизни – тридцать секунд. И ты должен за это время выдать новую идею. Если кому-то не понравилось – выдать следующую еще через тридцать секунд. И так целый день. Грубо говоря, приличный писатель должен подобных идей выдавать по двадцать штук в день, хотя бы на страничку текста. А люди, которые придумали эту страничку текста и потом три года с ней носятся, сообщая всем вокруг, что их никто не любит, вызывают у меня только сожаление.

– Вы часто и с удовольствием критиковали сеть «ВКонтакте» за то, что она благоволит к пиратскому контенту. А у вас у самого там есть аккаунт?

– Да, когда возник первый большой скандал, я специально завел там аккаунт и потратил некоторое время на беседы с людьми. Честно говоря, это были сотни людей и много часов моей жизни. Потом все постепенно утихло, и я больше не заходил на эту страницу. В силу занятости я и на Фейсбук, который мне больше нравится, захожу очень редко.

– В июне 2013 года вы дали короткое флеш-интервью в студии «Россия 24», где, в частности, заявили, что можно навести порядок в контентной отрасли буквально за год-два. Время прошло, порядок наведен?

– В той части, которая больше всего интересует правообладателей, – да! По крайней мере, защита премьерного русского кино, которое выходит в прокат, обеспечивается. Что касается нашего платного контента, ТВ-каналов, то, мне кажется, и тут тоже порядок более-менее есть. Все легальные солидные сайты наш контент уже давно удалили. Пиратство вытеснили туда, где оно и должно быть, – в область чистого криминала. Остается очистить интернет от сайтов, которые никогда не были солидными и не собираются ими быть. Это задача не менее сложная, чем первая, но она тоже будет решена.

– Вы предвосхитили мой следующий вопрос. Несколько лет назад вы объявили войну торрент-трекерам. Действительно в этом направлении у вас есть большие успехи, но на горизонте появился новый враг – так называемые онлайн-кинотеатры. И я не очень понимаю, как вы с ними будете бороться. Их тысячи, и в названиях у них нет даже намека на киноконтент. Что вы намерены предпринять?

– Будем добиваться исполнения закона.

– А как? Они регистрируют сотни доменных имен и потом, если происходит блокировка, просто зеркалом перебрасывают на новый адрес.

– Во-первых, те изменения в закон, которые мы сейчас вносим, касаются повторных нарушений и как раз позволяют нам бороться с этими зеркалами. Например, уже сейчас для регистрации домена требуется наличие конкретного юридического адреса, то есть как бы хозяина сайта, что позволяет привлекать людей к ответственности. Во-вторых, Роскомнадзор теперь может блокировать пиратский контент в течение 24 часов, поэтому даже отсутствие адреса не будет являться для нас препятствием. Наконец, мы рассчитываем на помощь Google и Яндекс, на то, что они перестанут выдавать по поисковым запросам ссылки на пиратов.

– Вы уже обсуждали это с Аркадием Воложем?

– Да, конечно. По понятным причинам я не могу цитировать его позицию, но, если говорить по-простому, то они сказали – мы исполняем закон в том виде, в котором он написан. Таким образом, наша задача – прежде всего, работать с законодателями, а не с Яндексом и Google.

– Еще один тонкий, но важный момент, связанный с пиратским контентом. Так уж вышло, что он появился заметно раньше лицензионного, соответственно, публика привыкла к переводу (а потом и полюбила), который делали независимые студии и затем выкладывали его в сеть. Студия «Кравец», «НоваМедиа», «Кубик в кубе» – для многих это синонимы деликатного обращения с первоисточником. Полагаю, что многие зрители готовы покупать контент, готовы заплатить за подписку «Амедиатеки», но они хотят слышать привычные и любимые голоса.

– На самом деле многие известные студии уже с нами работают. Например, с нами активно сотрудничает студия «Кравец». И вообще мы над этим работаем. Те сериалы, которые существовали в интернет-пространстве до нас, мы старались делать со студиями, которые ими уже занимались. При этом я регулярно занимаюсь мониторингом отзывов. Так вот, хочу вас заверить – зрители очень довольны нашим переводом.

– А как быть с теми студиями, которые используют ненормативную лексику? Вот, скажем, есть замечательный человек Руслан Габидуллин, который едва ли не в одиночку обеспечил феноменальную популярность студии «Кубик в кубе». Многие зрители специально тратят много времени, чтобы найти именно его переводы.

– На самом деле я не знаю, насколько большой на это спрос. Мы, безусловно, могли бы выложить и такой вариант перевода, предупредив наших зрителей о наличии табуированной лексики. Если такой интерес у господина Габидуллина есть, то я открыт для разговора.

И все же базово мы стараемся держаться в традициях русской культуры, которая не подразумевает массового использования подобной лексики. Степень тяжести мата в английском и в русском языках все-таки немножко разная. Поэтому когда это переводится впрямую на русский, то звучит острее, что, само собой, веселит аудиторию. В общем, для основного варианта перевода мы вряд ли будем использовать такие версии. А вот как дополнительный вариант – может быть.

– А как относятся к вашей борьбе с пиратами американские производственные и дистрибьюторские компании? Полагаю, что они уже заметили прогресс в вопросе соблюдения авторских прав и просто обязаны вам, как хэдлайнеру процесса, вручить какую-нибудь медаль.

– Они понимают, что в России сейчас самая эффективная система борьбы с пиратами. Как сказал великий Михаил Михайлович Жванецкий, сначала мы хронически отставали, а теперь хронически опережаем. Произошло это благодаря нашему законодателю, который решил, что нужно преследовать не конечных пользователей, а организаторов пиратских площадок. Американцы сейчас сами задумались о том, чтобы пересмотреть свои законодательные меры в этом же направлении. Ни одна из ведущих студий не пришла бы в Россию, если бы их владельцы не увидели наш прогресс.