Крик души врача медицины катастроф

Ну что ж, дорогие товарищи, сейчас я буду ругаться матом. Сильно. Казалось бы, вроде бы приличный человек, доктор… Но повод есть. Достало. Но обо всем по порядку…

Пришел я сейчас на сутки. Принимаю смену. Расписываюсь в журнале учетных препаратов под аккомпанемент телевизора. По телеку показывают саммит АТЭС, и дорогой товарищ Путин, который Владимир Владимирович, уверенно так говорит о том, что будет улучшаться отечественное здравоохранение. Жить станет лучше, жить станет веселее… И захотелось взять дорогого товарища с собой на сутки, показать живущему на другой планете россиянину нашу реальность.

Для начала расскажу про учетные препараты. Имеются в виду сильнодействующие вещества, препараты для наркоза, обезболивающие центрального типа… Препаратов у нас нет. Смотрю в оранжевую коробочку, в которой сиротливо лежат три ампулы феназепама. Да-да, дорогие россияне, служба медицины катастроф работает без наркотиков!!! Упадет, понимаешь, очередной самолет, и обезболивать пострадавших будем анальгином или кеторолом. Или «рауш наркозом» - кулаком в лоб, под крепкие выражения.

Есть в нашем государстве Россиянии такая организация, как Госнаркоконтроль. Федеральная служба по контролю за наркотиками, то бишь. Выдвигает она различные требования к хранению учетных препаратов. Помещение должно быть с сейфом, железной дверью, решетками в стенах и на окнах, кнопкой тревожной сигнализации… Как в банковском хранилище, короче. Где ж его взять-то? Центр медицины катастроф – организация государственная, только государству на это все равно. Центр наш базируется в 13 корпусе МОНИКИ, в помещении судебного морга. Оттяпали у морга крыло и поселили на «птичьих правах». Помещение, естественно, требованиям не соответствует. Наркотиков нет.

Бригады ТЦМК базируются в разных районах Московской области. В случайных помещениях. Наша домодедовская бригада базируется в офисном здании, принадлежащем частному лицу. Изначально мы базировались в здании амбулатории поселка Востряково. Была маленькая комнатка на втором этаже. Потом в поликлинике стали расширять лабораторию и рентген-кабинет и выгнали медицину катастроф на улицу. Идите куда хотите, ваши проблемы. Приютил нас в соседнем здании, своей частной собственности, местный бизнесмен. Три года мы у него сидели бесплатно, потом Центр подписал с ним договор. Хотели домодедовские власти выделить нам помещение в здании амбулатории поселка Санатория Подмосковье. Отремонтировали помещение. Пришел местный ДЭЗ и сказал: «Такая корова нужна самому», - идите отсюда, короче. И заселился туда сам. И базируемся мы до сих пор на территории частного лица, спасибище ему огромное! По сравнению с другими бригадами, в царских условиях. Но никакой Госнаркоконтроль разрешения на хранение учетных препаратов нам не даст.

У других бригад положение еще хуже. Подольская бригада базируется в приемном отделении местной больницы. На входе в приемное отделение есть маленькая комната, полтора на два метра, где обычно сидят охранники. В Подольской больнице №2 там живет бригада медицины катастроф. Спят на двухъярусных нарах, оборудование валяется на полу. В Сергиевом Посаде бригада даже комнаты не имеет. Просто сидят на чемоданах сутки в коридоре приемного отделения. Единственная бригада, которая живет лучше нас, – в Чехове. Пару лет назад они спасли местного крутого «авторитета», была успешная реанимация – он на радостях, что жив остался, подарил им помещение и хорошую машину с оборудованием. За такое дело грех не подарить, если возможность есть. Заслужили! Государству же все равно! Наркотиков и у них нет, естественно.

Как же мы выходили из положения? Есть такие препараты, анальгетики центрального действия, как трамал, налбуфин, буторфанол. До недавнего времени у нас был налбуфин. Препарат спорный, но обезболивающее действие сравнимо с морфином. Правда, конкурирует с нормальными наркотиками за опиатные рецепторы в головном мозге, действует шесть часов. Нормальные наркотики после него не действуют. Анестезиологу в стационаре очень «весело» потом в операционной с таким больным, с политравмой после ДТП!

Был у нас налбуфин. Был. Эти мудаки чиновники из Госнаркоконтроля внесли его в учетный список! Трамал с буторфанолом давно уже в списке. Требования такие же, как к хранению морфина. Закон принят 26 апреля 2012 года, вступил в действие 7 августа 2012 года. Налбуфин изъяли. Больше обезболивающих центрального типа у нас нет!!!!! Никаких!!!!! Вообще!!!!!

Из учетных препаратов остались феназепам (на сутки три ампулы) и диприван (он же рекофол, или пропофол, тоже три ампулы). Все! Феназепам – слабый бензодиазепиновый транквилизатор, слабее реланиума. Рекофол – препарат для внутривенного наркоза, угнетает сознание, умеренно подавляет рефлексы гортани. Обезболивающего действия не имеет вообще!!! Время действия от пяти до семи минут!!! Потом больной просыпается. Три ампулы – только на интубацию взрослого пострадавшего. Даже до больницы его не довезешь! Других препаратов нет! Вообще! Никаких!

Причем эти уроды из ФСКН не понимают, что медицинские наркотики наркоманам не нужны!!! Персонажу, сидящему на героине или метадоне, можно подарить целый ящик фентанила, например. Он ему не нужен. Ни кайфа не даст, ни ломку не снимет. Только передоз вызовет и будет угнетать дыхательный центр в продолговатом мозге. Да эти наркоши нас не волнуют, пусть хоть обширяются. Нам больных лечить нечем! В цивилизованных странах, Израиле например, у бригады «скорой» пятьдесят ампул морфина в машине! Просто лежат на полке и никак особенно не списываются! Потому что они знают, как работать и, к сожалению, имеют большой и печальный опыт работы на ЧС и терактах. В России, в Москве, у "скорой" в укладке две ампулы морфина, одна ампула промедола, две ампулы фентанила (доза на интубацию больному с массой тела меньше сорока килограмм). Одну ампулу омнопона убрали. У спецбригад еще одна ампула кетамина и одна ампула ГОМКа (доза на массу тела трехлетнего ребенка). В Московской области у бригад в укладке – одна (!!!) ампула промедола. Даже на осложненные инфаркты!!!!! Что скажет умный доктор Овосапян (главный кардиолог) Московской "скорой"??? У нас же на массовую политравму – ДТП, падения самолетов, железнодорожные аварии вообще нет!!!!

И не Москва у нас. Сельская местность. Деревня. Силы и средства ограничены. В Москве на сутки заступают восемьсот бригад "Скорой". Много поисковых спасотрядов и пожарных. Случись чего – разберутся. Мы же базируемся в Домодедовском районе. Зона ответственности от МКАДа до Серебряных Прудов (почти до Тулы). На всю эту территорию мы единственная (!!!) реанимационная бригада!!!!! Без обезболивающих лекарств!!! Других бригад нет. В Домодедовском районе все мои силы и средства – БЭМП-10, шесть бригад "Скорой" (пять фельдшерских, работают по одному), три пожарных части, одна пожарно-спасательная часть (одна АСМ, аварийно-спасательная машина с экипажем спасателей), местная больница и медпункт аэропорта. Все. Сойдутся завтра «в лоб» пара автобусов на трассе или самолет на город упадет… И делайте что хотите. Москва, конечно, на помощь прибудет. Но на это еще и время потребуется. Как на это смотрит губернатор, товарищ Шойгу? В недавнем прошлом министр МЧС.

И вот мечтаю я, взял бы я с собой Владимира Владимировича на вызов. Приехали. ДТП. Лежит в кювете автобус, вот-вот загорится. Внутри блокированы человек сорок пострадавших. Спасатели работают (силами одной АСМки). Пострадавшие орут, кости торчат, кровища течет. Излекайте их из автобуса, Владимир Владимирович, без обезболивания сами. Сергея Кужугетовича с собой позовите. А я не доктор Менгеле. В концлагере не работал. Анестезиолог-реаниматолог. Отойду в сторонку к кювету, проблююсь и горько заплачу…

А когда извлечете – вы меня позовите. Будем лечить больных. Интубировать «на живую», без анестезии и наркотиков. И везти их потом под «крикаином», как дрова. Поработаем!!! А если среди пострадавших дети? Детская интубация без фентанила – не отключили ему рефлексы с гортани – выдаст ларингоспазм. И все, сдохнет. Извините за грубость. Купировать ларингоспазм можно либо введением листенона. Больному в сознании. От такого даже доктор Менгеле в могиле охуевает… Либо выполнить коникотомию. На живую, без анестезии. Вот Вы-то, Владимир Владимирович, ее и выполните. И объясняться с родителями потом будете. Если Вас на месте не прибьют. Правда, Вам не страшно – ФСО не даст.

Правда, есть одно большое НО… До вызова мы с Вами не доедем. Почему? Горючего нет. Талонов нет. Денег нет. Ни хуя нет! И до нового 2013 года не будет!!! Скажи мне, блядь, аксакал кремлевский, почему в нефтедобывающей стране государственная экстренная оперативная служба сидит без солярки? Пиздишь ты счас, родной, по телевизору что-то про энергоносители. Продажу их за рубеж. А где горючее у спасателей? Все попиздили и «распилили», блядь??? Суки, короче… Наша бригада, правда, катается, другие бригады сидят на базах. Тот самый бизнесмен, нас приютивший, дал немного наличных денег на горючее. Вот ночью сегодня, 8 сентября, выезжали на трассу «Дон» на ДТП с шестью пострадавшими, один труп. Счас к 15.00 поедем дежурить на медобеспечение массового мероприятия – премьер-лига КВН в городе Ступино. За дежурство обещали дать три тысячи. Бригаде на горючее. На обратном пути заправимся, до утра доработаем. Как же заебало побираться на государственной службе. Если бы ты только знал, родной.

Побираться действительно заебало. Два года не могли починить нашу машину. У нас "Фиат Дукато". В августе 2010 года был разбит в ДТП. Не могли починить – не было денег. На ремонт нужно было двести тысяч, за два года еле набрали. Работали на списанной «Газели». Починили в мае 2012-го. В январе 2012-го окончательно сдох аппарат ИВЛ. Реанимационная бригада работала полгода без ИВЛ. Везли больных на ручной вентиляции «амбушкой». В мае наш директор договорился с опытным производством в МАИ и нам дали аппарат Вега – 2АВ с кислородным концентратором. Бесплатно, якобы «на испытания». На аппаратуру «денег нет». Вертолет наш не летает, по той же причине…  Форма рваная, новой нет. Кресла разваливаются – спим на списанных, взятых у местной "Скорой". На фото, правда, все выглядит пристойно. Приводим в порядок, чиним и латаем, своими силами… Родной, ты там в Кремле, икоркой не подавишься? Блевать от пережора не тянет? Обращайся, если что. Не стесняйся. Полечим и спасем.

Радиосвязи нет. Была рация Yaesu, выпуска 80-х годов, списанная на местной "Скорой". Сгорела на хуй. Сейчас моторола, списанная в одной московской пожарной части. Перепрограммирована умельцами на Царицынском рынке. Пользуемся. По штату положены четыре переносных рации. Давно накрылись, одну исправную забрали на центр. Счас купили два любительских кенвуда, за свои деньги. Один уже сгорел…

Выделенной радиочастоты нет. Знаешь ли ты, дорогой Владимир Владимирович, что в славной стране Россиянии радиочастоты выделяются только на платной основе, даже для государственных экстренных служб? Нужна радиочастота – плати сто двенадцать тысяч рублей в год. У таксистов, блядь, выделенные радиочастоты есть, а у медицины катастроф нет!!! Охуенно, блядь! Сидим на частоте "Скорой". Незаконно, а хули делать? Два года назад пытались ввести рации на стандарте «Тетра». Приехали дяденьки из коммерческой фирмы, раздали рации. Провели совместные радиоучения с пожарными и полицией. Ловят только в центре города Домодедово. Для работы нужна сеть вышек, аналогичных сотовым. На это денег нет. Чиновники спиздили, блядь. И вышек нет. И рации фирмачи забрали обратно. Не по карману государственным экстренным службам такая роскошь. Зато в СМИ была напечатана помпезная статья «Связь спасает жизни», о том, как у нас в Россиянии все неебически круто и охуенно. http://www.3dnews.ru/editorial/Svyaz-spasaet-zhizni - ссылка на ту "суперсказочную" статью. В действительности, этого и близко нет.

В пятницу заходил в местную пожарную часть. Тоже нищета и разруха. Сломалась Ацешка на базе двухосного «Урала». Тормоза накрылись. На ремонт денег нет. Прислали резервную машину на базе «ЗиЛ-131», 70-х годов выпуска. В раскраске, но без маяков и сирены. С бочкой на полторы тонны – съездить на пожар «пописать», без отсеков под ПТВ. Пожарных в карауле три человека, вместе с водителем. Боевки рваные, каски битые, без пелерин. Рукава рваные, ПТВ рассыпается, чинят как могут своими силами, за свой счет. При зарплате пожарного в Мособлпожспасе восемь тысяч рублей в месяц. С надбавками за стаж на руки – от десяти до двенадцати. За восемь суточных караулов с пожарами каждую смену. Раций нет (есть, но не работают). Здание части ветхое, крыша течет… Че там наш бывший охуенный министр МЧС думает? Как денег за новые территории с Москвы стрясти и с братвой «попилить»?  А вы, граждане, горите на хуй. Синим, блядь, пламенем.

А у вас, блядь, саммиты АТЭС, олимпиады, ЧМ по футболу и прочая хуйня… Заебало, блядь!!!!!

P.S. Это так, небольшой выброс эмоций.

И немного иллюстраций:

Журнал учетных препаратов и одна из раций Кенвуд

Записи в журнале...

Укладка учетных препаратов... Раньше было еще семь ампул налбуфина.

Для этого больного. Ему "повезло" - политравма после ДТП в том числе - открытая ЧМТ. Изначально кома 3 ст. Интубирован без медикаментозной поддержки и обезболивания. Позже скончался в больнице...

На базе. В комнате абсолютно ничего государственного. Кроме грамот. Ноутбук старый, принесен из дома. Принтер подарил Лешка - гендиректор фирмы "Акма". Доступ в интернет - в одном здании с нами банк. Дали пароль от их вай-фай роутера. С него и пишу. Кресла - списанные с местной "Скорой".

Коробку передач чинили сами. Запчасти за свой счет, заказывали через интернет. Обошлось в 12 тыс. рублей. Гараж принадлежит бригаде "Скорой" в поселке Востряково. Нас туда пускают, если очень надо.

Грамоты...